Бизнес, скажи "спасибо!" населению!

            Сказать бизнесу «спасибо!» – предложил россиянам Анатолий Чубайс. Спасибо за то, что он, бизнес, за последние четверть века построил ту экономику, которую мы сегодня наблюдаем. Очевидно, то, что мы видим сегодня в России разительным образом отличается от того, что было в нашей стране в начале 90-х, к моменту развала Советского Союза. Но давайте сразу скажем, что главная заслуга в этом не российского бизнеса, а российских политиков, которые в то время решительным образом решили отойти от плановой экономики и, несмотря на все вопли и проклятия, переводили экономику страны на рыночные рельсы. Российских политиков, начиная с Бориса Ельцина, Егора Гайдара и далее по списку (не в самых последних строчках которого находится Анатолий Чубайс). Именно эти политики брали на себя тяжесть принятия решений, и именно эти политики получают сегодня сполна от обитателей Кремля и их прихвостней за «лихие 90-е».

Зачем Россия кредитует другие страны? (Вопрос от "Открытых Медиа")

Как можно кредитовать страны

Предоставление кредитов другим странам было нормальной практикой для многих государств еще лет 40−50 назад. Если смотреть обобщенно, то можно выделить две группы кредитов — товарные и финансовые. С финансовыми разбираться проще всего — одна страна дает другой «живые» деньги, которые нужны получателю для сбалансирования бюджета или платежного баланса. Как правило, такие кредиты предоставляются странам, попадающим в серьезный долговой кризис, и тогда наиболее богатые страны выступают в качестве доноров, поддерживая МВФ или Всемирный банк. Другой вариант — когда страна-кредитор преследует экономические или геополитические цели, например, возможность размещения военных баз или космодрома или получение доступа к природным богатствам в стране-заемщике или создание благоприятных условий для экспорта капитала из страны-кредитора в страну-заемщика.

Количество и объемы таких кредитов в мире постепенно снижаются, т.к. основной проблемой для стран-кредиторов является обеспечение возврата предоставленных средств — у государств практически нет никаких рычагов давления друг на друга. Выхода два: или перевод такой помощи под зонтик международных организаций или банков, кредиты которых замещают государственные кредиты, или прощение долгов. Для того, чтобы идти по второму пути не нужно ничего, чтобы идти по первому — нужно иметь «дружественную» организацию или банк, которые могут такой кредит дать. Для США это МВФ, для Китая — недавно созданный Азиатский банк инфраструктурных инвестиций, AIIB, для России — банк Евразийского союза.

Цели России

Россия предоставляет финансовые кредиты в крайне ограниченных объемах, всегда преследуя прозрачные политические цели.[1] Вспомните покупку украинских облигаций в последние месяцы президента Януковича на сумму $3 миллиарда (и обещание докупить еще на $12 миллиардов) с очевидным желанием удержать его у власти. Или громко озвученные предложения предоставить кредиты Кипру, Греции, Исландии в период финансового кризиса 2008−2012 гг., с целью приобрести «право вето» в Евросоюзе. Весьма своеобразной формой финансовых кредитов является продажа российскими компаниями нефти Белоруссии по внутренним российским ценам (без уплаты экспортной пошлины), что позволяет соседям хорошо заработать на экспорте нефтепродуктов, произведенных на белорусских предприятиях. Цель России и в этом случае ни для кого не является секретом.

Второй вид кредитов, товарные, связан с поддержкой экспорта своей собственной продукции. Практика предоставления таких кредитов хорошо понятна: страна-заемщик не получает ни копейки «живых денег», а получает от страны-кредитора набор товаров, который в рамках переговоров приобретает стоимостную оценку.

Товарные кредиты, в свою очередь, также можно разделить на две группы: связанные с экспортом военной и гражданской продукции. Практика предоставления «военных» кредитов в СССР была связана желанием продвинуть границы социалистического мира как можно дальше, и, естественно, получатели таких кредитов всерьез никогда не собирались их возвращать. Именно с этим связано их списание на общую сумму около $140 миллиардов. У постсоветской России долгое время не было никакой идеологии, которую она хотела бы продвинуть в другие страны, поэтому новые кредиты давались, как правило, надежным заемщикам, хотя и здесь были свои проколы. Так, после списания в 2004 г. задолженности Ирака Советскому Союзу на сумму около $9 миллиардов, за следующие пару лет Россия «умудрилась» предоставить Саддаму Хуссейну вооружений еще на сумму более $12 миллиардов долларов, которые также пришлось списать.

Дороговизна российских кредитов

В развитых странах функцию кредитования экспорта гражданской продукции выполняют или обычные коммерческие банки, или специально созданные агентства по поддержке экспорта, которые могут гарантировать экспортерам возврат кредитов и процентов. Россия неоднократно пыталась создать такой банк или учреждение, но ни разу не смогла добиться хорошего результата — главным образом, потому что в предоставляемых кредитах закладывалась слишком большая политическая составляющая и слишком маленькая коммерческая. С российскими банками тоже все ясно — слишком высокая стоимость пассивов из-за высоких депозитных ставок и короткие сроки депозитов не позволяют выдавать длинные кредиты по низким ставкам.

Проблема дороговизны кредитов, получаемых внутри России, очень сильно сказывается в ходе различных международных тендеров по строительству инфраструктурных объектов, в ходе которых российские компании могут выиграть по соотношению цена-качество, но проигрывают за счет гораздо более высоких платежей по уплате процентов.

Несомненно, крупнейшей российской компанией, которая может конкурировать на международном рынке инвестиционных проектов, является «Росатом», у которого стоимость одного энергоблока может превышать $5 миллиардов, а срок необходимого кредита растягиваться на 30−35 лет. Вряд ли какой российский банк сегодня может дать «Росатому» кредит на такой срок в сумме $10−20 миллиардов, не нарушая надзорные ограничения. А если бы и смог, то процентные платежи по такому кредиту могли бы быть сопоставимыми с суммой кредита. Вот и придумала госкорпорация схему, в которой кредитором строительства АЭС в других странах выступает федеральный бюджет. Кредиты, которые получают страны-заемщики, являются более чем льготными — помимо длинных сроков в них закладываются низкие процентные ставки (3% годовых в случае Египта), которые к тому же начинают начисляться только после ввода станции в эксплуатацию.

В чем выгода

Выгодно это России или нет? Думаю, здесь нет однозначного ответа. С одной стороны, такая схема позволяет поддерживать загрузку предприятий атомной отрасли и сохранять кадровый потенциал, осуществлять необходимую модернизацию оборудования и разработку новых типов реакторов. Ломать, как известно, не строить. Печальный опыт начала 90-х наглядно продемонстрировал, что разрушение производственного потенциала идет гораздо быстрее, чем многим думается, а его восстановление — намного медленнее.

С другой стороны, отсутствие прозрачной информации об условиях предоставления кредитов, о гарантиях их погашения, о рентабельности этих проектов для «Росатома» не позволяет провести анализ даже «на пальцах». Так, например, погашение кредита, который будет предоставлен Египту ($25 млрд на строительство АЭС), ни в коей мере не будет гарантировано бюджетом этой страны, а будет осуществляться за счет выручки от продажи электроэнергии. С учетом того, что тарифы на энергию в Египте регулируются государством и зачастую удерживаются на уровне ниже себестоимости, спрогнозировать развитие ситуации на несколько десятилетий вперед, конечно, невозможно. А бюджетный кредит «Росатому» на строительство АЭС в Турции, вообще, может быть безвозвратным, т.к. по условиям контракта «Росатом» будет являться собственником построенной станции со всеми вытекающими отсюда рисками и дополнительными издержками.

Последняя «новость», пришедшая из правительства и связанная с кредитованием других стран, звучит крайне настораживающе: Минфин предложил прокредитовать строительство АЭС в Египте из средств Фонда национального благосостояния (ФНБ). Причин для настороженности две. Во-первых, если федеральный бюджет утверждается Государственной думой и его секретные статьи проходят хотя бы какое-то обсуждение и экспертизу, то использование средств ФНБ целиком отдано на откуп правительству, которое не обязано ни перед кем отчитываться. И с этим связана вторая причина для настороженности. Ставшие известными условия кредита могут вполне привести к тому, что ФНБ, в лучшем случае, ничего не заработает на этом кредите (а даже 2%-ный доход за 35 лет должен дать Фонду сумму процентов равную сумме предоставленного кредита), в худшем же может просто потерять существенную часть предоставленных средств. В конце-концов министр финансов распоряжается не собственными средствами, а государственными, поэтому вопрос о возвратности и доходности египетского проекта можно и нужно обсуждать. Сегодня вложения в абсолютно надежные американские гособлигации дают доходность 3,4% годовых, тогда как предполагаемое финансирование египетской АЭС под 3% годовых, да ещё с отсрочкой выплаты процентов на 10 лет (период строительства станции), является заведомо менее привлекательным с финансовой точки зрения. Вложения в американские облигации в таком сценарии дадут доход на 40−60% больше (в зависимости от графика погашения долга, который мы не знаем). Готов поверить, что с точки зрения государственных интересов пониженная доходность египетского проекта может чем-то компенсироваться, но чем именно, чиновники не говорят.

Поведем итог: предоставление кредитов другим странам вполне может быть приемлемым инструментом внешней политики и поддержки российской экономики. Но для того, чтобы оценивать эффективность таких кредитов, нужно чтобы внешняя политика и условия кредитов были понятными и прозрачными.

Оригинал- здесь  

---

[1] В федеральном бюджете России предоставление финансовых и товарных кредитов другим странам засекречено, поэтому собрать полную информацию практически невозможно.

Настоящее время. Итоги - с Юлией Савченко (10 ноября 2018)

Смотреть - здесь

Рынок капитала закрывается (открывая Republic)

В 2012 году Сбербанк за $1 млрд купил инвестиционный бизнес «Тройки Диалог» – на свет появился Sberbank CIB. Прошло шесть лет, и Сбербанк принял решение о ликвидации своего инвестиционного подразделения, фактически признав, что миллиард долларов был потрачен впустую. Это не только любопытный бизнес-кейс, но и прекрасная иллюстрация состояния российской экономической политики.

Бизнес-кейс

Когда Сбербанк покупал «Тройку», было понятно, что за этим решением нет бизнес-расчета. Мотивировано оно было весьма прозрачно: за несколько лет до этого конкурент Сбербанка – другой госбанк, ВТБ – купил российский инвестиционный «Дойче банк» [вернее говоря, перекупил весь верхний слой банкиров из этого банка] и смог создать на его основе вполне солидный центр прибыли. Смотреть на то, как конкурент, который мало чем блистал ранее, опережает тебя, амбициозному Герману Грефу было тяжело, и он бросился в погоню.

За «хотелки» властей платить будем мы

Интервью для «Делового Петербурга»

Недавно ЦБ РФ впервые за последние 4 года повысил ключевую ставку. Это действительно было необходимо?

— На мой взгляд, нет. Банк России объясняет свои действия увеличением темпов инфляции и ростом инфляционных ожиданий. Однако абсолютно справедливо указал на причину этих явлений — повышение НДС и девальвацию рубля, связанную с введением новых американских санкций против России. Во–первых, считаю, что уровень реальной ставки — ключевая ставка ЦБ минус текущая инфляция, — который колебался на уровне 4,5–5%, и так является избыточно высоким, оказывая сильное дефляционное воздействие на экономическое поведение. Во–вторых, повышение ставки должно отражаться на этом самом экономическом поведении, чтобы привести к снижению инфляции. Но при этом непонятно, каким образом Банк России хочет повлиять на рост цен, связанный с повышением ставки НДС, и на решения американской администрации о введении санкций против России.

Деньги есть! Но не про вашу честь

Новый подкаст Давайте Поговорим

Деньги есть! Но не про вашу честь (Давайте поговорим, 21 октября 2018) Video + Podcast

Смотреть - здесь

Слушать - здесь

Выборы в США. Делаем ставки (Давайте поговорим, 14 октября 2018) Video+ Podcast

Смотреть - здесь

Подкаст - здесь

Дедолларизация: насколько это серьезно?

Вы можете себе представить, чтобы был принят план действий правительства, направленный на то, какие купюры и в каком количестве должны лежать в кошельках российских граждан? Пятитысячных — не больше одной, тысячных — до двадцати, пятисотенных — можно и сто штук… и так далее? Не можете? А я, вот, могу! Потому что широко разрекламированный план действий правительства по дедолларизации российской экономики это примерно то же самое. Оставим в стороне страхи того, что правительство принудительно конвертирует валютные средства граждан, находящиеся на их банковских счетах — поверим властям, что на такое безумие они не готовы пойти, и поговорим о сути проблемы.

Об уроках, которые не извлекло правительство из кризиса 98-го

--Что явилось причиной дефолта 98-го года?

— Я на тему дефолта написал 20 лет назад книжку.

— Ваша оценка тех событий за последующие 20 лет не поменялась?

— Нет. Были внешние факторы, были внутренние, которые привели к кризису и дефолту. Внешние факторы — азиатский кризис и падение цен на нефть (с $22 до $9). Внутренние факторы — правительство тогдашнее не собирало налоги, отставка правительства Виктора Черномырдина. Назначение слабого правительства Сергея Кириенко, конфликт Кремля с Думой. Ну, вот, собственно, эти факторы.

— Можно было избежать дефолта? Если бы, допустим, другие люди возглавляли правительство…

— Могло ли другое правительство лучше собирать налоги? Теоретически, наверное, могло бы. Но тогда, в 1997 году, за сбор налогов в правительстве отвечал Чубайс. Была даже создана Временная чрезвычайная комиссия (по укреплению налоговой и бюджетной дисциплины при президенте РФ. ВЧК взяла под контроль работу таможни и налоговой службы — «Газета.Ru»). Руководить работой комиссии было поручено председателю правительства Черномырдину. Его заместителем стал глава администрации президента Чубайс. И все равно как-то не очень получилось.

Вставай на смертный бой! То есть на экономическую войну с США

Премьер-министр России Дмитрий Медведев во время поездки по российскому Дальнему Востоку жестко прокомментировал обсуждаемые в Соединенных Штатах проекты санкций в отношении Москвы: «Разговоры о будущих санкциях я бы не хотел комментировать, но могу сказать одно: если последует что-то типа запрета деятельности банков или использования той или иной валюты, то это можно будет назвать совершенно прямо, это объявление экономической войны. И на эту войну необходимо нужно будет реагировать – экономическими методами, политическими методами, а в случае необходимости и иными методами. И наши американские друзья это должны понимать».

Может ли на самом деле Россия объявить «экономическую войну» США? Какие у нее есть рычаги давления на Вашингтон? Чем это обернется для самой российской экономики? На эти вопросы в интервью Русской службе «Голоса Америки» ответил старший эксперт Института Брукингса (Brookings Institution) Сергей Алексашенко, в прошлом – заместитель министра финансов России и первый заместитель председателя Центрального Банка России.

Данила Гальперович: Что Россия может предпринять в ответ на новый раунд санкций США?

Сергей Алексашенко: Экономические отношения России и США – настолько узкие и ограниченные, что особо мощных позиций у России немного, но они есть. Их две: это ракетные двигатели РД-180, которые Россия поставляет в США в этом и следующем годах, и, кажется, на 2020 год договор тоже подписан. Второе – поставки титана. Компания Boeing для своих самолетов примерно 30 процентов, если не больше, титановой продукции получает из России от компании ВСМПО. Понятно, что если прекратить поставки титана в Америку, то у самой ВСМПО возникнут огромные проблемы, но война – так война, это не время считать убытки. То есть, в принципе у России есть элементы влияния, но нужно понимать, что для американской экономики эти два фактора будут чувствительными, но не критическими. А вот американские санкции, и, в частности, финансовые – на использование корреспондентских счетов и расчеты в валютах, замораживание активов в американских банках – как раз станут ударом по всей финансовой системе России. Мы своими глазами увидели, как даже не введение санкций, а просто разговоры о них мгновенно обрушили рубль больше чем на пять процентов. Российская экономика гораздо более хрупкая, чем американская, и гораздо более подвержена влиянию внешних воздействий.

Что не так с аргументами сторонников?

Владимир Назаров и Иван Любимов в своей статье "Что не так с аргументами противников пенсионной реформы?" решили раскритиковать противников повышения пенсионного возраста, правда, назвав их противниками пенсионной реформы. Эта подмена понятий не делает чести тем, кто называет себя учеными или научными сотрудниками, да и выбранный ими угол анализа – исключительно бухгалтерские проблемы долгосрочной устойчивости пенсионной системы – является крайне ограниченным и искажает видение проблемы.

Предложения правительства очевидно не являются реформой, поскольку не решают накопившихся проблем и не предлагают вносить изменения в существующую пенсионную систему. России предлагается сохранять существующую солидарную систему выплаты пенсий, в которой обязательства государства по поддержке Пенсионного фонда никак не фиксируются, оставаясь результатом доброй или злой воли министра финансов. Более того, внесенный законопроект делает огромный шаг назад

Не надо тешить себя иллюзиями

Разговоры о переводе ФСИНа в "гражданскую часть", на мой взгляд, это полный бред в современной России. Это примерно то же самое, что говорить о независимом суде и верховенстве права. И то, и другое, безусловно, нужно России для того, чтобы превратится в страну с устойчиво растущей экономикой, с растущим уровнем и качеством жизни населения. Только давайте обсуждать эти темы без иллюзий: то, что нужно России, это не всегда то, что нужно Кремлю и Владимиру Путину.

Интервью для SiaPress.Ru. Часть 2 - о НДС, майском указе и бюджете

Все, что написано в новом майском указе – это освоение бюджетных денег в большом количестве

– В правительстве говорят, что повышение НДС в меньшей степени ударит по малоимущим слоям населения. Насколько это соответствует действительности?

– Прежде всего нужно сказать, что правительство пошло на этот шаг для того, чтобы наполнить бюджет, и этого никто не скрывает. Чиновники утверждают, что это меньше ударит по бедным слоям населения, потому что у них в корзине больше продуктов питания, на которые ставка НДС составляет 10 процентов и повышаться не будет. Люди, у которых таких продуктов питания в корзине меньше, ощутят повышение НДС в большей степени. Но чиновники по привычке лгут, не принимая во внимание тот факт, что у бедных людей практические нет резервов, и поэтому повышение НДС, пусть даже на небольшую часть их корзины потребления, заставит их отказываться от чего-то первоочередного.

Интервью для SiaPress.Ru. Часть 1 - о пенсиях и вокруг них

"Начинать повышение пенсионного возраста через полгода – это издевательство над населением России"

– Нужна ли России пенсионная реформа, и что она должна из себя представлять?

–России необходима пенсионная реформа. Но реформа ­–это не разговор о том, как нужно выплачивать пенсию сегодня и на сколько процентов ее поднимать. Пенсионная реформа — это выстраивание отношений между государством и теми, кто сегодня работает и платит взносы на пенсионное обеспечение. Сегодня в России существует солидарная пенсионная система, то есть все мы – вы, я, друзья, недруги, кто угодно, – переводим в Пенсионный фонд деньги, за счет которых выплачивается пенсия нынешним пенсионерам.

Пенсионная реформа – это объяснение государством того, как мы с вами будем получать пенсию через 20, 30, 40 лет, и по каким правилам она будет высчитываться. Сохранится у нас солидарная система или Россия перейдет к накопительной? Берет на себя государство какие-то обязательства по выплате пенсии перед сегодняшними работниками или не берет?