Политическая экономия 2016-го

Я рассказал Rus2Web, что важного для экономики России произошло в 2016 году, и почему прогноз на 2017 год делать легко и трудно одновременно.

Арест Улюкаева

Если говорить о ключевых экономических событиях этого года, то главный итог в том, что их... не было. В экономике не произошло ничего такого, за что можно было бы зацепиться. События, которые могут оказать серьезное влияние на экономическую сферу лежат, скорее, в другой плоскости.

Вот, к примеру, арест министра экономического развития Алексея Улюкаева. Это экономическое событие или политическое? Все-таки, скорее, политическое. При этом меня, скажем, беспокоит не столько сам по себе арест министра, сколько то, что перед этим арестом ФСБ поставила на прослушку и начала оперативно-розыскные мероприятия в отношении руководителей всего экономического блока. То есть, получается, у нас ФСБ подозревает весь экономический блок в антиправительственной или даже антигосударственной деятельности. Это явно не экономическое событие, но оно может предвещать какие-то крупные потрясения в экономической деятельности.

Продажа «Роснефти»

Второе ключевое событие — это, конечно, приватизация «Роснефти». Вернее, последовательная продажа пакетов акций «Башнефти» и «Роснефти», в результате которой стало ясно, что у нас есть альтернативное правительство — в данном случае, в лице главы «Роснефти» Игоря Ивановича Сечина. Получается он может заставить кабинет министров поменять свою точку зрения на сделку, может в открытую с ним спорить, имеет прямой доступ к уху президента и, видимо, умеет убеждать главу государства более аргументированно, нежели это могут сделать чиновники-экономисты. В то же время, выяснилось, что у нас есть и альтернативный бюджет в лице «Роснефтегаза». О чем на своей пресс-конференции и заявил Владимир Путин, комментируя вопрос журналиста «Ведомостей», почему налоги «Газпрома» и «Роснефти» лежат в «Роснефтегазе», а не поступают сразу в бюджет. Ответ главы государства, кстати, требует отдельного обсуждения. Он сказал, во-первых, что деньги «Роснефтегаза» —  это резерв, из которого мы можем, при необходимости, черпать средства для решения задач, а во-вторых — что правительство «забывает о том, что есть приоритеты, на которые нужно обращать внимание». Я вот не знаю: что, с точки зрения президента, может быть хуже правительства, которое не может определить приоритеты?

Таким образом, ситуация с активами «Роснефти» стала комплексным ключевым событием, которое показало нам, что у нас есть альтернативный центр принятия решений и альтернативный бюджет, который не подотчетен и неподконтролен никому, и сколько там денег мы не знаем и можем только догадываться. Мы слышали о компании «Петромед» Колесникова, о компаниях виолончелиста Ролдугина, на счета которых попадали сотни миллионов долларов, которые властью использовались в каких-то целях — а теперь выясняется, что есть еще вот такой огромный загашник, который не проходит через бюджет и которым президент распоряжается по своему усмотрению. Это опять событие не экономическое, но оно много говорит о нашей системе, о том, как она устроена.

Политика Центробанка и укрепление рубля

Из экономических событий, которые действительно влияли на ситуацию в этом году и будут влиять на нее в следующем, отмечу упрямство Центробанка в сохранении супервысокой ключевой ставки. Я считаю, что это самым очевидным образом оказывает удушающее влияние на экономику. А главное — посылает неверные сигналы и населению, и предприятиям. С одной стороны, ЦБ говорит, что мы идем в следующем году к цели по инфляции в 4%, и эта цель достижима, а с другой стороны, ставку снижать не будем — это говорит о том, что, на самом деле, ЦБ не уверен в том, что инфляция будет снижаться.

Как видите, из трех ключевых для экономики событий два являются политическими и только одно можно назвать экономическим.

Если говорить про стабильность рубля, ослабление или даже обвал которого некоторые ожидали в декабре, особенно в связи с приватизацией «Роснефти», я бы не отнес это к значимым событиям. Во-первых, рубль укреплялся весь год благодаря тому, что дорожала нефть: мы начали год в районе $35 за баррель, а заканчиваем на $55 за баррель. Шло достаточно монотонное удорожание нефти и, соответственно, укрепление рубля. В этом нет ничего удивительного: нефть дорожает — рубль дорожает. Это не событие, это давно известный факт. Но исходя из него, мы никак не можем предсказать, что будет с рублем завтра.

Что касается прогнозов по ослаблению рубля после продажи пакета «Роснефти», мне кажется, это были, скорее, неоправданные опасения. В их объяснение приводили аргумент о том, что в декабре 2014 года рубль обвалился после облигационного займа «Роснефти». Но тогда против рубля играло множество негативных факторов, где продажа облигаций «Роснефти» была лишь «вишенкой на торте». То есть, это был такой достаточно аляповатый шаг ЦБ, который в такой неблагоприятный момент еще взял, да и прокредитовал «Роснефть» под залог ее облигаций.

В этом году ничего подобного событиям 2014-го не было. Более того — мы до сих пор не понимаем, кто и за счет каких денег оплатил покупку акций «Роснефти». И, вообще, закрыта ли сделка? Судя по-всему, для платежа в бюджет использовались деньги ЦБ, возможно, и деньги «Роснефтегаза». Была ли получена валюта, а если да, то откуда она пришла — никто не знает. Понятно, что в этих условиях рубль мог только укрепляться, если бы «Роснефтегаз» решил продать поступившие 10 млрд евро. Поэтому люди, которые прогнозировали обвал рубля, мне кажется, не слишком хорошо понимают, как работает ЦБ в таких ситуациях и в чем состояла структура сделки.

Чего можно ожидать в следующем году

К примеру, того, что российская экономика прекратит падение, перейдя в стагнацию. Найденное экономикой равновесие теоретически дает шансы начать рост.

Какие события могут вывести российскую экономику из равновесия? Я не сторонник конспирологических прогнозов и рассуждений о «черных лебедях» (редких, маловероятных событиях большого масштаба — прим. ). Нынешний год завершается в состоянии такой неопределенности, что все, что происходило в 2016 году не дает никаких оснований предполагать, что произойдет в следующем.

К примеру, тот же экономический рост, начавшийся в третьем квартале — это супер хороший урожай и рекордные поставки «Газпрома» в Европу (потому что пришли самые низкие цены для европейских потребителей и вырос спрос в связи с холодами), это рост мировых цен на уголь, что привело к резкому росту экспорта угля из России. Но это все — разовые факторы. К примеру, у нас уже два года хороший урожай. А если следующий год будет неурожайным? Это будет «черный лебедь»? Или это просто означает, что не все годы бывают урожайными? Напомню, последний неурожай у нас случился в 2012 году.

Однако, стоит отметить, что этот год не заложил никакой основы для года будущего. Поэтому все будет зависеть от того, будет ли хороший урожай, не упадут ли цены на нефть, не отменят ли санкции... Но если такие события могут качнуть нашу экономику вверх или вниз, то «черным» или «белым лебедем» может стать что угодно. По сути, само состояние неопределенности в экономике — это «лебедь», и черный, и белый одновременно.

При этом, наиболее вероятный ход событий просматривается достаточно отчетливо. При гипотезе о том, что, цены на нефть останутся стабильными, санкции не отменят, никаких политических изменений не произойдет, радикальных экономических реформ правительство не сделает (кто же их будет делать накануне выборов?  коней, как известно, на переправе не меняют), а также исходя из того, что обычно все экономики, нащупав дно, начинают расти, можно предположить, что и нашу экономику в следующем году ждет рост —  слабый, в пределах 1%. Инфляция, судя по тому, что ЦБ делает для этого все возможное, будет снижаться. Соответственно, и курс рубля при сохранении цен на нефть на нынешнем уровне будет колебаться в пределах 60-65 рублей за доллар, в зависимости от рыночной ситуации. Но все эти прогнозы верны при одном условии — если ничего непредвиденного не произойдет.